«Главной частью этого таланта является экзальтированная тупость. Стоит ли вам читать эту книгу? Конечно же, нет. Будете ли вы ее читать? Конечно же, да».
Клайв Джеймс
Популярный роман написан настолько примитивным (дерюжным, суконным, казенным, газетным – выбирайте любое определение) языком, что непонятно, куда смотрел редактор в издательстве.
Если бы существовал список «10 самых избитых литературных штампов», то оказалось бы, что Дэн Браун использовал все десять.
«Знаменитый куратор Жак Соньер, пошатываясь, прошел под сводчатой аркой Большой Галереи и устремился к первой попавшейся ему на глаза картине – полотну Караваджо. Всего в 15-ти футах от него, за решеткой, высилась внушительная и грозная фигура его преследователя: высокий, широкоплечий, с мертвенно-бледной кожей и редкими белыми волосами, белки розовые, а зрачки — угрожающего темно красного цвета. Альбинос достал из кармана пистолет, сунул длинный ствол в отверстие между железными прутьями и прицелился в куратора…».
Роман в основном и состоит из вот таких фраз и и ситуаций, словно позаимствованных из самоучителя «Как блондинке написать детективный роман, если вы никогда не писали текста длиннее трех строк?» и производит впечатление самопародии. Невольно хочется спросить автора: «Это все серьезно или это такой стеб?».
Другая фишка Дэна Брауна – это длиннейшие описания мест действия. Он пишет так, словно его герой – первый в мире иностранец, увидевший Париж, и необходимо как можно подробнее рассказать любознательным читателям о главных туристических достопримечательностях города. Поэтому он щедрой рукой вставляет в текст отрывки из путеводителей и справочников по истории искусства.
Вот еще один образец его жуткого творческого стиля:
«Справа, по ту сторону Сены и набережной Вольтера, Лэнгдон видел в окошко театрально подсвеченный фасад старого железнодорожного вокзала, теперь в нем располагался весьма любопытный Музей д’Орсе. А если посмотреть влево, можно было увидеть верхнюю часть грандиозного ультрасовременного Центра Помпиду, где размещался Музей современного искусства. Лэнгдон знал, что за спиной у него находится древний обелиск Рамсеса, вздымающийся высоко над вершинами деревьев…
И наконец, впереди, к востоку, виднелись через арку монолитные очертания дворца времен Ренессанса, где располагался, наверное, самый знаменитый музей мира – Лувр.
Построенное в форме колоссального лошадиного копыта здание Лувра считалось самым длинным в Европе, по его длине могли бы разместиться целых три Эйфелевы башни.
Согласно приблизительной оценке, на внимательный осмотр 65 300 экспонатов музея среднему посетителю понадобилось бы пять недель. Новый вход в парижский Лувр украшала модернистская стеклянная пирамида, созданная американским архитектором китайского происхождения И. М. Пеем. Продвинутые поклонники считали прозрачную, высотой в семьдесят один фут пирамиду поразительным сплавом древней традиции и современных технологий».
Это очень сокращенная цитата. Дэн Браун километрами использует описания в жанре «интересные цифры и факты» и как минимум 50% его текстов составляет справочная информация.
Таким способом он решает сразу три задачи:
-повысить эрудицию читателей,
— «нагнать текстаж», то есть сделать книгу толще и солиднее,
— и, наконец, сэкономить свои силы и время.
Зачем вымучивать из себя «беллетризированные описания», если можно использовать чужие, пусть и не художественные тексты?
Думает, что это только мои придирки?
Том Чивес: «Проза Брауна настолько свинцовая, что из неё можно делать кровлю для церквей».
Александр Генис: «Это компьютерное письмо. Информация разрезана на удобоваримые порции и проложена сценами погонь и насилия».
«Код да Винчи» написан так отвратительно, в нем так много откровенного бреда и грубых фактических ошибок, свидетельствующих о крайнем невежестве автора, что хочется громко спросить:
«Кому могут понравиться эти псевдолитературные поделки, когда есть десятки превосходных романов в жанре исторического и криптологического детектива?!».
Отвечаю.
Они понравились 81 миллиону покупателей «Кода да Винчи». А сам роман переведен на 44 языка.
НО ПОЧЕМУ?
Хороший вопрос, на который ни у кого нет достаточно хорошего ответа.
Возможно, потому что современные читатели не нуждаются в книгах, написанных изящным слогом. Любой слог покажется совершенством в сравнении с SMS-сообщениями и перепиской в чатах, а позаимствованные Брауном тексты путеводителей – набоковской прозой.
Невежественный автор, пишущий для миллионов невежественных читателей – чем не объяснение всемирного успеха?
Возможно, потому что Дэн Браун сделал безошибочный выбор – «Мону Лизу». Даже самый неграмотный человек из самой отсталой страны наверняка видел эту картину.
А вот возьми он «Мадонну Литту» или, скажем, «Даму с горностаем» того же да Винчи – и все, не было бы никакого бестселлера! Что за Литта, что за горностай – это слишком сложно для среднестатистического покупателя книг.
Возможно, что потребителям нравится «научность» и «полезность» романа. С их точки зрения, они не просто не убивают время, читая о головокружительных приключениях лихого профессора Лэнгдона, но попутно получают познавательную информацию о размерах Эйфелевой башни и количестве экспонатов Лувра.
Однако все это полная чепуха!
Я могу анализировать и злословить сколько угодно, но значение имеет один-единственный факт:
Дэн Браун заработал на своих плохих книгах 260 миллионов долларов, а желчные критики и талантливые конкуренты перебиваются с хлеба на воду.
Ну и завидуют, конечно. Что им еще остается?
Сможешь ли ты стать программистом?
Пройди тест на скрытую гомосексуальность. Возможно, результат тебя шокирует
Ну стиль у Дэна Брауна действительно не шедевральный.. Корявости хватает. Правда Код да Винчи у него не самый удачный роман, остальные книги написаны получше. Но хочу сказать в его защиту то, что плохо они написаны или хорошо, но книги Брауна все таки заставляют задуматься. Не никакие-нибудь пустышечные любовные романы.